Афганистан воспоминания участников
Сага о любимом старшине
Я, сержант запаса Комиссаров Александр Владимирович, кавалер медали «За отвагу», проживающий в городе Херсон, на Украине, хотел бы рассказать о боевом друге, брате и нашем любимом старшине Мамчуеве Иссе–Али Муссаевиче, с которым мне пришлось пройти пекло Афганской войны. Сразу хочу выразить благодарность его родителям, учителям и всем тем, кто принимал участие в его воспитании и становлении как личности. Мой рассказ о службе в 8-й ГШР (горно-штурмовой роте) 3-го батальона 66-й бригады 40-й армии Ограниченного контингента советских войск в Афганистане, куда меня, молодого сержанта, вместе с другими сержантами - Кулявчуком В.А. и Макарчуком А.И. - направили служить в декабре 1985 года.
8-я ГШР, куда мы попали служить, была боевым подразделением. Рота постоянно принимала участие в боевых операциях, и когда нас определили в 8-ю ГШР, рота как раз была на передовой. Пару днем мы обвыкались и акклиматизировались. Наконец, прибыла рота с боевых, и нас представили командиру роты Тулякову О.А. и тогдашнему замковзвода-3 и старшине роты сержанту Мамчуеву Иссе, который на вид казался очень суровым, но при общении оказалось, что за суровой внешностью старшины скрывалась тонкая натура общительного, отважного, храброго и мужественного человека.
После построения, в тот же день, когда прибыла рота с боевых, старшина Исса Мамчуев подходил в строю к каждому из нас и вслух говорил: «Вы сержанты и моя опора в деле наведения уставного порядка и дисциплины. Вы не должны бояться никого из старослужащих и «азиатского братства». При необходимости говорите мне, если вас не будут слушаться в наших подразделениях.». И вслух перед ротой сказал: «Любой из дедов, если будет прикалываться или будет издеваться над молодыми, будет иметь дело со мной».
В роте его уважали и боялись как огня, он не терпел несправедливости и издевательства и всегда поддерживал нас, молодых солдат и сержантов. Его за это скрытно ненавидела определенная часть солдат - выходцев из Средней Азии, у которых был девиз: «до года не понимаю, после года не положено». Все эти неписанные законы Иссой Мамчуевым были нарушены, и он всегда говорил, что мы все должны быть единой командой, чтобы в бою можно было положиться на сослуживцев в случае опасности. Нас, молодых солдат и сержантов, сам старшина Исса Мамчуев вместе с замкомротой Колесовым и командиром роты Туляковым О.А. водили на учебный полигон, чтобы обучить боевым навыкам. Даже здесь, на учебном полигоне, от старшины веяло добром, надежностью и отзывчивостью, потому что по нескольку раз в день мы штурмовали горы на полигоне и поначалу страшно уставали. Тогда вместе с нами, таща наше оружие и вещмешки, штурмовал горы и наш доблестный и отважный старшина Мамчуев.
Так прошло несколько дней. Однажды рота была поднята по тревоге и, оставив нас, молодых, ушла ночью. Вернулись из боевого выхода не все, были убитые и раненные. Я увидел лицо старшины Иссы Мамчуева, которое выражало боль и грусть по тем, кого не стало. Через день опять рота возобновила учебу на полигоне, и вместе с нами опять были все, в том числе и нами уважаемый и любимый старшина Мамчуев. Он был полон решимости научить нас воевать. Вскоре наша рота в полном составе выехала на боевые, где молодые солдаты и сержанты прошли первый настоящий бои. И здесь оказался рядом старшина Исса Мамчуев. Когда в горах наш дозор напоролся на засаду и завязался бой, к нам на помощь подоспел Исса Мамчуев со своим третьим взводом и помог нам выбить душманов с занятой ими высоты. В ходе боя я был рядом и увидел неприглядную картину: коммунист Куранбаев (имя не помню), струсив во время перестрелки, пытался залезть под нашего старшину Иссу Мамчуева со словами: «Ты большой, через тебя пули до меня не дойдут». На что старшина в пылу боя стукнул его кулаком по голове с парой ласковых, но крепких слов и приказал продолжать стрелять. Закончился бой и при осмотре высоты Исса Мамчуев нашел ручной гранатомет и более десяти выстрелов к нему. Он отдал его нам, молодым солдатам, чтобы этот трофей записали нам, так как при решении вопроса о наградах это играло огромную роль.
Много раз потом мне приходилось самому видеть отвагу и смелость старшины Иссы Мамчуева. Мы все, молодые солдаты и сержанты, полюбили его как родного старшего брата за его скромность, уважение и, конечно, заботу о нас. Уже прослужив несколько месяцев, я немного узнал о нашем уважаемом старшине. До 8-й ГШР он служил в разведке, а потом по просьбе комбата и ребят дембелей, которые хотели уехать домой, но не было замены, перешел на службу в 8-ю роту. Конечно, сыграло немаловажную роль и то, что в разведке Исса Мамчуев за мародерство на боевых избил сержанта. Тот доложил об этом, а Исса не сказал о его мародерстве ни слова, дабы не портить дальнейшую службу этому сержанту. Потом в ходе разговора с разведчиком Гореловым В.В. из станицы Динская Краснодарского края я узнал, что во время одной боевой операции Исса Мамчуев спас его, рискуя жизнью. На тои боевой операции Горелов В.В. был дважды ранен, и Исса Мамчуев, перевязав его, почти полтора километра нес на себе свой вещмешок и вещмешок Горелова. Когда снял их с плеча, то ребята насчитали более десяти пулевых дырок, но ни одного ранения Иссе не было.
Также хочется рассказать, как перед одной боевой операцией как старшина по поручению командования роты провел строевой смотр роты на предмет готовности и боевого снаряжения всех солдат и сержантов. После смотра Исса Мамчуев доложил командиру роты о готовности к выходу на боевые, и всех нас, сержантов, предупредил о том, чтобы каждый брал по три фляжки воды. А кроме того, в каждый взвод старшина дал РДВ-2 - двенадцатилитровый резиновый вещмешок, чтобы набрали воды и расходовали экономно и чтобы сержанты контролировали расход воды. Все сказанное старшиной было четко и ясно, мы выехали на боевые вместе с ротой и на боевой операции, когда на третьи сутки закончилась вода, Исса Мамчуев подозвал Уринова, носильщика воды, у которого были сняты все дополнительные грузы, кроме пару гранат и нескольких рожков с патронами (весь боекомплект и сухпаёк Уринова нес сам Исса Мамчуев), и велел раздать воды всем поровну. Уринов ответил, что воды нет. При проверке выяснилось, что вода оказалась только у солдат узбекской национальности. Исса Мамчуев поинтересовался у Уринова, почему он так поступил. Уринов сказал, что устал носить воду и часть слил, а часть раздал землякам на третьи сутки. За это время взвод старшины Иссы Мамчуева побывал в бою, сам старшина получил контузию, были ранены и несколько солдат, на предложение врача батальона улететь в госпиталь вместе с ранеными старшина ответил, что не бросит взвод и останется в горах.
Раздав воду своим землякам, Уринов поступил, как трус и предатель. И при этом начал провоцировать нашего старшину, что тот, дескать, с ним ничего не сможет сделать. Тогда Исса Мамчуев ударил Уринова и пошел искать воду для ребят. В этот момент Уринов поднял автомат и хотел выстрелить в спину нашего старшины. Но Исса оглянулся и, увидев, что Уринов навел на него автомат, упал. Прозвучала короткая очередь, мы подумали, что наш старшина убит. Все бросились к Уринову, скрутили его, и в этот момент подбежал старшина, забрал боек с автомата, гранаты, загрузил вещмешок Уринова камнями, и всю боевую операцию Уринов носил полный вещмешок камней за проявленные трусость и подлость. Командование батальона требовало от старшины Мамчуева, чтобы он написал рапорт о том, что Уринов пытался убить его, но Исса отказался. За это все в роте и в батальоне стали его еще сильнее уважать и дали кличку «Дед Кавказа».
Также хочется рассказать о геройстве старшины Иссы Мамчуева, проявленном на армейской операции в Хаибере в 1986 г. Ему было поручено отправлять через каждые полчаса подразделения бригады, которые должны были овладеть штурмом высотами Хаиберского перевала. Я был в первом взводе ГШР-8 командиром отделения и все, что происходило в роте, мне было хорошо известно. Выполняя приказ замкомбрига полковника Крупянкина, наш старшина Исса Мамчуев провожал подразделения бригады, сверяя часы и охраняя тыл уходящих по цепочке солдат и офицеров. Так продолжалось несколько часов, до тех пор пока в горы не ушло последнее подразделение. А через полчаса следующим должен был идти третий взвод вместе с Иссой Мамчуевым. За время проводов подразделения душманы несколько раз прощупывали нас, но третий взвод под командованием Мамчуева четко и слаженно отражал душманские провокации. Настало время уходить и третьему взводу, и тогда Исса принял верное решение не идти вслед за подразделениями бригады, а сократить путь - спуститься в сухое русло и незаметно пройти вдоль русла, рядом с кишлаком, где было полно душманов. Если пройти по горам – это почти верная смерть. А вдоль пересохшего русла есть шанс. На доводы старшины ребята ответили согласием. Старшина предупредил: разговаривать только языком жестов, оружием не бряцать. Душманы ждали, что мы пройдем вслед за подразделениями бригады, а вместо этого Исса Мамчуев сумел вместе со взводом пройти сухое русло и душманскии кишлак. На подходе к одной высоте метрах в пятидесяти старшина увидел свет и хорошо укрепленный душманскии дзот. Подняв руку, Исса обернулся и тихо сказал: «Приказывать не могу, кто пойдет забрасывать дзот гранатами?». Ребята молчали, это только в книжках все дружно делают шаг вперёд. Времени на размышления не было. Тогда Исса Мамчуев приказал сержантам: «Буевич, Святун, в случае моей смерти выводите взвод сами». Приказал, как только он бросит первую гранату, чтобы взвод открыл огонь по дзоту.
Надо было быстро принимать решение, не всякий офицер смог бы пойти на такой риск, но это был наш старшина Исса Мамчуев. На первый взгляд, предложенный им план - полное безумие, но другого выхода у третьего взвода не было. Старшина решил рискнуть. Подкравшись, он бросил первую гранату в дзот душманов, взрыв деморализовал их, они открыли автоматный и пулеметный огонь. Взвод ответил ураганным огнём, а бросок второй гранаты практически решил исход боя. Еще несколько минут продолжалась стрельба из дзота, но душманы так и не смогли взять в толк, откуда их атакуют и как у них под носом появились шурави. После того как закончилась стрельба, старшина Мамчуев подозвал к себе Святуна Юру и вместе с ним решил осмотреть дзот. Осторожно, чтобы не напороться на духов, подошли к дзоту и на всякий случай еще одну гранату кинули. А затем заглянули в дзот. Там было много оружия и крови, два крупнокалиберных пулемета ДШК со сломанными замками. Исса Мамчуев скомандовал «Третий взвод, ко мне!», быстро сосредоточил силы взвода на случай внезапной атаки душманов и выставил дозоры.
Ребята отдыхали после схватки. Юра Святун, который был метрах в двадцати выше дзота в дозоре, крикнул Иссе Мамчуеву, что там идет много людей вниз по склону горы. Быстро сориентировавшись и отдав приказ «Взвод, к бою!», старшина ползком подполз к Святуну и увидел в свете луны, что это идут наши подразделения, в том числе командование батальона и замкомбрига полковник Крупянкин. Подпустив на 50 метров, чтобы были видны лица, Исса Мамчуев громко спросил пароль. Не ожидавшие подвоха и не знавшие, что впереди душманскии дзот, офицеры и солдаты опешили и только кто-то из офицеров, уже не помню кто именно, придя в себя, назвал пароль. Исса ответил. Затем подошли офицеры батальона и замкомбриг полковник Крупянкин, которому старшина доложил о том, что произошло, что было принято решение атаковать дзот, закидав его гранатами. Слова замкомбрига Крупянкина я запомнил на всю жизнь: «Спасибо, сынок, за то, что ты решил пойти другим путем, и спас батальон и всех нас». Затем полковник Крупянкин, связавшись по рации, начал отчитывать крепкими словами кого-то, за то, что не обнаружили вовремя хорошо укрепленный дзот на стыке двух гор. А еще велел по рации представить нашего старшину сержанта Иссу Мамчуева к ордену Красного Знамени. Исса Мамчуев сказал, что он был не один и наградить нужно и других участников боя.
Я долго не решался написать про тех, с кем меня связала судьба в Афгане. Про труса и подлеца Уринова, про коммуниста Куранбаева, предателя, наверное, где-то ходит по Узбекистану и хвастается своей медалью «За отвагу». Но на всю жизнь запомнил выражение глаз, лицо и высказывание своего родного старшины, когда его хотели принять в члены КПСС. Он сказал, что не будет состоять в той партии, где есть предатели и трусы типа коммуниста Куранбаева. Эти слова мне врезались в память.
Прошла служба, во время которой я, благодаря старшине Иссе Мамчуеву, научился всему. Я всегда с радостью вспоминал его, но мне посчастливилось узнать в 2013 году, что он на Украине и что он уже четвертый раз приезжает на Украину для встречи с сослуживцами. А потом мне посчастливилось и пообщаться с ним по телефону. Я в то время лежал в больнице и не смог приехать на встречу в Одессу, мы проговорили по телефону почти два часа, и я был рад, как ребенок, услышать слова своего родного старшины Иссы Мамчуева и знать, что он жив и здоров, что он в звании подполковник и достиг многого в жизни. Узнал также, что он начал писать стихи про Афганскую войну и, конечно, мы перемолвились в двух словах о Куранбаеве и Уринове, трусах и предателях, вспомнили и достойных ребят из нашей роты: Мухтара Мухаметжанова и Ласкера Хасенова с Узбекистана и Казахстана, Григория Лавреньтева с Молдавии, Алиасхаба Эльдарова с Дагестана, Алексея Пономарева из Сибири, Мишку Ершова из Подмосковья и Владимира Буевича из Запорожья. Кстати, наш старшина Ершова очень уважал и любил, как младшего братишку. Вспоминали также Колесова, замкомроты, так как они были близкими друзьями. Он погиб в 1986 году в ущелье Шполка. Вспоминали замполита Сучкова Алексея, взводного 2-го взвода пофигиста Андрея Коляду, Сергея Гречишникова, моего взводного. С ним у нашего старшины был конфликт, и Исса Мамчуев поставил на место Гречишникова, который, не успев приехать, пытался, не зная опыта ведения боевых, наводить в роте свои порядки. Вспомнили его любимого ученика Кулявчука Василия, погибшего в ноябре 1986 г., и многих других ребят.
В ходе общения с сослуживцами я узнал, что орден Красной звезды, который должен был получить Исса Мамчуев, носит некто Монастырский. Он в то время служил при штабе и заведовал наградами. Вот и орден нашего старшины прихватизировал. Я позднее об этом спросил старшину Иссу Мамчуева, он ответил, что слышал, как его орден носит Монастырский и что Алла Смолина об этом написала в инете.
Каждый месяц я звонил своему старшине Иссе Мамчуеву, узнавая от него новости о наших ребятах. Я хотел приехать к нему, но опять заболел и семейные проблемы не дали возможности мне выехать в Россию к своему старшине. А в 2014 году начался конфликт на Донбассе, и мы с моим старшиной общались только по телефону. Я сказал ему, что хочу о нем написать все то, что мне известно, - об Иссе Мамчуеве, герое, который с честью прошел испытание войной. Надеюсь, что смогу увидеть и обнять своего уважаемого старшину и еще раз поблагодарить его за честность и храбрость в Афгане, за то, что он нас, молодых, многому научил, и это мне в дальнейшем пригодилось и в гражданской жизни. Хочу, чтобы о нашем старшине узнали его родные и все, кто прошел Афганистан.
Я, сержант запаса Комиссаров Александр Владимирович, кавалер медали «За отвагу», проживающий в городе Херсон, на Украине, хотел бы рассказать о боевом друге, брате и нашем любимом старшине Мамчуеве Иссе–Али Муссаевиче, с которым мне пришлось пройти пекло Афганской войны. Сразу хочу выразить благодарность его родителям, учителям и всем тем, кто принимал участие в его воспитании и становлении как личности. Мой рассказ о службе в 8-й ГШР (горно-штурмовой роте) 3-го батальона 66-й бригады 40-й армии Ограниченного контингента советских войск в Афганистане, куда меня, молодого сержанта, вместе с другими сержантами - Кулявчуком В.А. и Макарчуком А.И. - направили служить в декабре 1985 года.
8-я ГШР, куда мы попали служить, была боевым подразделением. Рота постоянно принимала участие в боевых операциях, и когда нас определили в 8-ю ГШР, рота как раз была на передовой. Пару днем мы обвыкались и акклиматизировались. Наконец, прибыла рота с боевых, и нас представили командиру роты Тулякову О.А. и тогдашнему замковзвода-3 и старшине роты сержанту Мамчуеву Иссе, который на вид казался очень суровым, но при общении оказалось, что за суровой внешностью старшины скрывалась тонкая натура общительного, отважного, храброго и мужественного человека.
После построения, в тот же день, когда прибыла рота с боевых, старшина Исса Мамчуев подходил в строю к каждому из нас и вслух говорил: «Вы сержанты и моя опора в деле наведения уставного порядка и дисциплины. Вы не должны бояться никого из старослужащих и «азиатского братства». При необходимости говорите мне, если вас не будут слушаться в наших подразделениях.». И вслух перед ротой сказал: «Любой из дедов, если будет прикалываться или будет издеваться над молодыми, будет иметь дело со мной».
В роте его уважали и боялись как огня, он не терпел несправедливости и издевательства и всегда поддерживал нас, молодых солдат и сержантов. Его за это скрытно ненавидела определенная часть солдат - выходцев из Средней Азии, у которых был девиз: «до года не понимаю, после года не положено». Все эти неписанные законы Иссой Мамчуевым были нарушены, и он всегда говорил, что мы все должны быть единой командой, чтобы в бою можно было положиться на сослуживцев в случае опасности. Нас, молодых солдат и сержантов, сам старшина Исса Мамчуев вместе с замкомротой Колесовым и командиром роты Туляковым О.А. водили на учебный полигон, чтобы обучить боевым навыкам. Даже здесь, на учебном полигоне, от старшины веяло добром, надежностью и отзывчивостью, потому что по нескольку раз в день мы штурмовали горы на полигоне и поначалу страшно уставали. Тогда вместе с нами, таща наше оружие и вещмешки, штурмовал горы и наш доблестный и отважный старшина Мамчуев.
Так прошло несколько дней. Однажды рота была поднята по тревоге и, оставив нас, молодых, ушла ночью. Вернулись из боевого выхода не все, были убитые и раненные. Я увидел лицо старшины Иссы Мамчуева, которое выражало боль и грусть по тем, кого не стало. Через день опять рота возобновила учебу на полигоне, и вместе с нами опять были все, в том числе и нами уважаемый и любимый старшина Мамчуев. Он был полон решимости научить нас воевать. Вскоре наша рота в полном составе выехала на боевые, где молодые солдаты и сержанты прошли первый настоящий бои. И здесь оказался рядом старшина Исса Мамчуев. Когда в горах наш дозор напоролся на засаду и завязался бой, к нам на помощь подоспел Исса Мамчуев со своим третьим взводом и помог нам выбить душманов с занятой ими высоты. В ходе боя я был рядом и увидел неприглядную картину: коммунист Куранбаев (имя не помню), струсив во время перестрелки, пытался залезть под нашего старшину Иссу Мамчуева со словами: «Ты большой, через тебя пули до меня не дойдут». На что старшина в пылу боя стукнул его кулаком по голове с парой ласковых, но крепких слов и приказал продолжать стрелять. Закончился бой и при осмотре высоты Исса Мамчуев нашел ручной гранатомет и более десяти выстрелов к нему. Он отдал его нам, молодым солдатам, чтобы этот трофей записали нам, так как при решении вопроса о наградах это играло огромную роль.
Много раз потом мне приходилось самому видеть отвагу и смелость старшины Иссы Мамчуева. Мы все, молодые солдаты и сержанты, полюбили его как родного старшего брата за его скромность, уважение и, конечно, заботу о нас. Уже прослужив несколько месяцев, я немного узнал о нашем уважаемом старшине. До 8-й ГШР он служил в разведке, а потом по просьбе комбата и ребят дембелей, которые хотели уехать домой, но не было замены, перешел на службу в 8-ю роту. Конечно, сыграло немаловажную роль и то, что в разведке Исса Мамчуев за мародерство на боевых избил сержанта. Тот доложил об этом, а Исса не сказал о его мародерстве ни слова, дабы не портить дальнейшую службу этому сержанту. Потом в ходе разговора с разведчиком Гореловым В.В. из станицы Динская Краснодарского края я узнал, что во время одной боевой операции Исса Мамчуев спас его, рискуя жизнью. На тои боевой операции Горелов В.В. был дважды ранен, и Исса Мамчуев, перевязав его, почти полтора километра нес на себе свой вещмешок и вещмешок Горелова. Когда снял их с плеча, то ребята насчитали более десяти пулевых дырок, но ни одного ранения Иссе не было.
Также хочется рассказать, как перед одной боевой операцией как старшина по поручению командования роты провел строевой смотр роты на предмет готовности и боевого снаряжения всех солдат и сержантов. После смотра Исса Мамчуев доложил командиру роты о готовности к выходу на боевые, и всех нас, сержантов, предупредил о том, чтобы каждый брал по три фляжки воды. А кроме того, в каждый взвод старшина дал РДВ-2 - двенадцатилитровый резиновый вещмешок, чтобы набрали воды и расходовали экономно и чтобы сержанты контролировали расход воды. Все сказанное старшиной было четко и ясно, мы выехали на боевые вместе с ротой и на боевой операции, когда на третьи сутки закончилась вода, Исса Мамчуев подозвал Уринова, носильщика воды, у которого были сняты все дополнительные грузы, кроме пару гранат и нескольких рожков с патронами (весь боекомплект и сухпаёк Уринова нес сам Исса Мамчуев), и велел раздать воды всем поровну. Уринов ответил, что воды нет. При проверке выяснилось, что вода оказалась только у солдат узбекской национальности. Исса Мамчуев поинтересовался у Уринова, почему он так поступил. Уринов сказал, что устал носить воду и часть слил, а часть раздал землякам на третьи сутки. За это время взвод старшины Иссы Мамчуева побывал в бою, сам старшина получил контузию, были ранены и несколько солдат, на предложение врача батальона улететь в госпиталь вместе с ранеными старшина ответил, что не бросит взвод и останется в горах.
Раздав воду своим землякам, Уринов поступил, как трус и предатель. И при этом начал провоцировать нашего старшину, что тот, дескать, с ним ничего не сможет сделать. Тогда Исса Мамчуев ударил Уринова и пошел искать воду для ребят. В этот момент Уринов поднял автомат и хотел выстрелить в спину нашего старшины. Но Исса оглянулся и, увидев, что Уринов навел на него автомат, упал. Прозвучала короткая очередь, мы подумали, что наш старшина убит. Все бросились к Уринову, скрутили его, и в этот момент подбежал старшина, забрал боек с автомата, гранаты, загрузил вещмешок Уринова камнями, и всю боевую операцию Уринов носил полный вещмешок камней за проявленные трусость и подлость. Командование батальона требовало от старшины Мамчуева, чтобы он написал рапорт о том, что Уринов пытался убить его, но Исса отказался. За это все в роте и в батальоне стали его еще сильнее уважать и дали кличку «Дед Кавказа».
Также хочется рассказать о геройстве старшины Иссы Мамчуева, проявленном на армейской операции в Хаибере в 1986 г. Ему было поручено отправлять через каждые полчаса подразделения бригады, которые должны были овладеть штурмом высотами Хаиберского перевала. Я был в первом взводе ГШР-8 командиром отделения и все, что происходило в роте, мне было хорошо известно. Выполняя приказ замкомбрига полковника Крупянкина, наш старшина Исса Мамчуев провожал подразделения бригады, сверяя часы и охраняя тыл уходящих по цепочке солдат и офицеров. Так продолжалось несколько часов, до тех пор пока в горы не ушло последнее подразделение. А через полчаса следующим должен был идти третий взвод вместе с Иссой Мамчуевым. За время проводов подразделения душманы несколько раз прощупывали нас, но третий взвод под командованием Мамчуева четко и слаженно отражал душманские провокации. Настало время уходить и третьему взводу, и тогда Исса принял верное решение не идти вслед за подразделениями бригады, а сократить путь - спуститься в сухое русло и незаметно пройти вдоль русла, рядом с кишлаком, где было полно душманов. Если пройти по горам – это почти верная смерть. А вдоль пересохшего русла есть шанс. На доводы старшины ребята ответили согласием. Старшина предупредил: разговаривать только языком жестов, оружием не бряцать. Душманы ждали, что мы пройдем вслед за подразделениями бригады, а вместо этого Исса Мамчуев сумел вместе со взводом пройти сухое русло и душманскии кишлак. На подходе к одной высоте метрах в пятидесяти старшина увидел свет и хорошо укрепленный душманскии дзот. Подняв руку, Исса обернулся и тихо сказал: «Приказывать не могу, кто пойдет забрасывать дзот гранатами?». Ребята молчали, это только в книжках все дружно делают шаг вперёд. Времени на размышления не было. Тогда Исса Мамчуев приказал сержантам: «Буевич, Святун, в случае моей смерти выводите взвод сами». Приказал, как только он бросит первую гранату, чтобы взвод открыл огонь по дзоту.
Надо было быстро принимать решение, не всякий офицер смог бы пойти на такой риск, но это был наш старшина Исса Мамчуев. На первый взгляд, предложенный им план - полное безумие, но другого выхода у третьего взвода не было. Старшина решил рискнуть. Подкравшись, он бросил первую гранату в дзот душманов, взрыв деморализовал их, они открыли автоматный и пулеметный огонь. Взвод ответил ураганным огнём, а бросок второй гранаты практически решил исход боя. Еще несколько минут продолжалась стрельба из дзота, но душманы так и не смогли взять в толк, откуда их атакуют и как у них под носом появились шурави. После того как закончилась стрельба, старшина Мамчуев подозвал к себе Святуна Юру и вместе с ним решил осмотреть дзот. Осторожно, чтобы не напороться на духов, подошли к дзоту и на всякий случай еще одну гранату кинули. А затем заглянули в дзот. Там было много оружия и крови, два крупнокалиберных пулемета ДШК со сломанными замками. Исса Мамчуев скомандовал «Третий взвод, ко мне!», быстро сосредоточил силы взвода на случай внезапной атаки душманов и выставил дозоры.
Ребята отдыхали после схватки. Юра Святун, который был метрах в двадцати выше дзота в дозоре, крикнул Иссе Мамчуеву, что там идет много людей вниз по склону горы. Быстро сориентировавшись и отдав приказ «Взвод, к бою!», старшина ползком подполз к Святуну и увидел в свете луны, что это идут наши подразделения, в том числе командование батальона и замкомбрига полковник Крупянкин. Подпустив на 50 метров, чтобы были видны лица, Исса Мамчуев громко спросил пароль. Не ожидавшие подвоха и не знавшие, что впереди душманскии дзот, офицеры и солдаты опешили и только кто-то из офицеров, уже не помню кто именно, придя в себя, назвал пароль. Исса ответил. Затем подошли офицеры батальона и замкомбриг полковник Крупянкин, которому старшина доложил о том, что произошло, что было принято решение атаковать дзот, закидав его гранатами. Слова замкомбрига Крупянкина я запомнил на всю жизнь: «Спасибо, сынок, за то, что ты решил пойти другим путем, и спас батальон и всех нас». Затем полковник Крупянкин, связавшись по рации, начал отчитывать крепкими словами кого-то, за то, что не обнаружили вовремя хорошо укрепленный дзот на стыке двух гор. А еще велел по рации представить нашего старшину сержанта Иссу Мамчуева к ордену Красного Знамени. Исса Мамчуев сказал, что он был не один и наградить нужно и других участников боя.
Я долго не решался написать про тех, с кем меня связала судьба в Афгане. Про труса и подлеца Уринова, про коммуниста Куранбаева, предателя, наверное, где-то ходит по Узбекистану и хвастается своей медалью «За отвагу». Но на всю жизнь запомнил выражение глаз, лицо и высказывание своего родного старшины, когда его хотели принять в члены КПСС. Он сказал, что не будет состоять в той партии, где есть предатели и трусы типа коммуниста Куранбаева. Эти слова мне врезались в память.
Прошла служба, во время которой я, благодаря старшине Иссе Мамчуеву, научился всему. Я всегда с радостью вспоминал его, но мне посчастливилось узнать в 2013 году, что он на Украине и что он уже четвертый раз приезжает на Украину для встречи с сослуживцами. А потом мне посчастливилось и пообщаться с ним по телефону. Я в то время лежал в больнице и не смог приехать на встречу в Одессу, мы проговорили по телефону почти два часа, и я был рад, как ребенок, услышать слова своего родного старшины Иссы Мамчуева и знать, что он жив и здоров, что он в звании подполковник и достиг многого в жизни. Узнал также, что он начал писать стихи про Афганскую войну и, конечно, мы перемолвились в двух словах о Куранбаеве и Уринове, трусах и предателях, вспомнили и достойных ребят из нашей роты: Мухтара Мухаметжанова и Ласкера Хасенова с Узбекистана и Казахстана, Григория Лавреньтева с Молдавии, Алиасхаба Эльдарова с Дагестана, Алексея Пономарева из Сибири, Мишку Ершова из Подмосковья и Владимира Буевича из Запорожья. Кстати, наш старшина Ершова очень уважал и любил, как младшего братишку. Вспоминали также Колесова, замкомроты, так как они были близкими друзьями. Он погиб в 1986 году в ущелье Шполка. Вспоминали замполита Сучкова Алексея, взводного 2-го взвода пофигиста Андрея Коляду, Сергея Гречишникова, моего взводного. С ним у нашего старшины был конфликт, и Исса Мамчуев поставил на место Гречишникова, который, не успев приехать, пытался, не зная опыта ведения боевых, наводить в роте свои порядки. Вспомнили его любимого ученика Кулявчука Василия, погибшего в ноябре 1986 г., и многих других ребят.
В ходе общения с сослуживцами я узнал, что орден Красной звезды, который должен был получить Исса Мамчуев, носит некто Монастырский. Он в то время служил при штабе и заведовал наградами. Вот и орден нашего старшины прихватизировал. Я позднее об этом спросил старшину Иссу Мамчуева, он ответил, что слышал, как его орден носит Монастырский и что Алла Смолина об этом написала в инете.
Каждый месяц я звонил своему старшине Иссе Мамчуеву, узнавая от него новости о наших ребятах. Я хотел приехать к нему, но опять заболел и семейные проблемы не дали возможности мне выехать в Россию к своему старшине. А в 2014 году начался конфликт на Донбассе, и мы с моим старшиной общались только по телефону. Я сказал ему, что хочу о нем написать все то, что мне известно, - об Иссе Мамчуеве, герое, который с честью прошел испытание войной. Надеюсь, что смогу увидеть и обнять своего уважаемого старшину и еще раз поблагодарить его за честность и храбрость в Афгане, за то, что он нас, молодых, многому научил, и это мне в дальнейшем пригодилось и в гражданской жизни. Хочу, чтобы о нашем старшине узнали его родные и все, кто прошел Афганистан.